О, отличное место.
Значит будем тут
Собираюсь спать, сегодня отвечу коротко здесь на вопросы, в принципе, тема конечно большая, но трудная и даже не потому что воспоминания сложные, а потому что что-то не могу говорить потому что нельзя, что-то потому что морального права не имею, а что-то говорить просто стыдно. За страну и что я в этом участвовал. Поэтому на каике-то вопросы я возможно не отвечу или отвечу очень коротко, с намеком.
Очерк может затянуться, т.к. я начну думать что писать, а что нет и как писать и в конечном итоге могу не написать ничего. А отвечать на вопросы я в принципе люблю, мне легко это делать.
Речь о 94-96 годах.
Начнемс.
Если можно - немного расскажите про особенности оказания помощи в военных условиях .
1. Что происходит с психикой ? Как в военных условиях происходит ее коррекция? Медикаментозно ?
С психикой кого? Солдат или врачей?
Все же это была не мировая война и тяжелораненых солдат отправляли домой, никто не возвращался.
Врачи-офицеры сами себе поправляли здоровье, кто как и чем мог. Чем больше у офицеров было комнадировок, тем виднее по ним это было. Я не был там постоянно все это время, первый раз 7 месяцев, потом 5, а потом по несколько. Разница в моем отношении к собственной и чужой жизни с каждой командировкой изменялась просто невероятно. Цена жизни каждый раз падала и падала.
2.Может ли человек привыкнуть к страху ? За свою жизнь?
Для меня было самое страшное не умереть, а попасть в плен. Что, кстати, со мной и случилось. И только в эту одну неделю и был страх, потому что было вечное ожидание и неизвестность. Досрочно вернулся домой, но потом была еще одна командировка туда, последняя. И в самую последнюю появился страх снова это пережить. И к нему не привыкнешь. Он либо есть, либо его нет. И я могу сказать, что проблемы как раз у тех, у кого он был.
3. Как психологически выживает врач , если у него неизбежно и многократно выше , чем в мирное время умирают пациенты?
Именно врачи нормально справлялись с этим. Хуже справлялись все остальные. Я и до этого видел смерть, просто не в таком количестве. Самое трудное это первый, второй... Когда размениваешь десятку уже перестаешь считать.
И там это так не воспринимается. Я потом по возвращению еще почти 5 лет проработал штатским врачом и были потерянные пациенты уже после войны и они воспринимались совсем иначе. Т.е. как бы счет начался заново. Но ненадолго.
Там это было мне легко выдерживать, трудности начались уже по возвращению, в воспоминаниях. От части я поэтому и ушел из медицины.
4. Как соблюдалась очередность ? Как сделать выбор - кому оказывать первому помощь? ( с мед.точки зрения я знаю - а в реальности? Работает тот же принцип ?)
Стандартно, по тяжести травмы. Но, естественно, по званию тоже. И по личным знакомствам. Все как везде.
Местному населению официально помощь не оказывалась. Единичные случаи бывали.
5. Какие с Вашей точки зрения тимы показали себя хорошо и какие плохо?
Не знаю, я там не типировал никого. Сейчас задним числом вспоминаю, думаю, что больше общался со своими, а мой командир точно был Жуковым. И еще. Очень плохо этикам там было. Им там не место. Они действительно были слабым звеном, на мой взгляд. И все срывы были на них. Я даже думаю, что знал одного Гамлета-Есенина. С ним я и был в плену. Его в живых нет, мне кажется, что в этом его ТИМ какую-то роль сыграл.
6. Так получилось, что среди моих знакомых нет ни одного военного врача.
Нет, есть один - но он пьет с утра до вечера и по-моему, искренне считает себя Мересьевым. Забывается.
Ну, у меня из товарищей практически никого в живых не осталось. Кто-то умер естественной смертью, кто-то сам, многие спились, один даже недавно из колонии вышел. Забылся, что не на войне и угадил туда много-много лет назад.
Только один друг есть, вменяемый, мой уровень, если можно меня назвать вменяемым
